Когда наступает сентябрь

Противоречивая с хронологической и географической точки зрения фронтовая биография героев "Тихого Дона" в 1914 г. неоднократно становилась предметом рассмотрения исследователей. По-видимому, первым увидел несоответствия американский славист Герман Ермолаев еще в 1970 г. в статье "Политическая правка "Тихого Дона"" в альманахе "Мосты" (№ 15) (см. также в сборнике "Шолохов и русское зарубежье", М., Алгоритм, 2003, с. 151-186). Поддерживающий и по сей день версию о Шолохове - авторе "Тихого Дона", Ермолаев не дает объяснений противоречиям такого рода. Независимые исследователи А.Г. и С.Э. Макаровы, З. Бар-Селла, А.В. Венков и др. подробно рассматривали этот вопрос и сделали вывод о разных редакциях протографа "Тихого Дона", из которых и был скомпилирован, иногда довольно небрежно, известный нам текст романа. Мы рассмотрим сейчас еще некоторые факты, относительно хронологии пребывания Григория Мелехова на фронте в 1914 г.

***

        Итак, еще Г. Ермолаевым в 1970 г. была отмечена хронологическая нелепость в третьей части "Тихого Дона", связанная с ранениями Григория Мелехова: "При подготовке издания 1953 года было, наверное, обнаружено, что Григорий не мог быть ранен ни 16, ни 21 августа, потому что в одиннадцатой главе сообщается, что он, до своих ранений, нашел у убитого казака-добровольца дневник, обрывающийся на записи от 5 сентября. Чтобы отправить автора дневника на фронт как можно скорее и убить его еще до первого ранения Григория, пришлось бы основательно переработать содержание и датировку дневника, занимающего в романе двадцать пять страниц. Шолохов избрал более легкий путь. Он передвинул вперед на месяц даты в извещении командира сотни, так что с 1953 года извещение датируется 18 сентября и сотенный пишет, что Григорий был убит под Каменкой-Струмиловой в ночь на 16 сентября. Ровно на месяц вперед была передвинута и дата письма Петра, сообщавшего о ранении Григория. Но заставив командира сотни выдумать бой под Каменкой-Струмиловой в то время, когда она уже была глубоким тылом, Шолохов не сделал никаких поправок в своем повествовании о боях у этого местечка и о ранении Григория. По всей вероятности, Шолохов не рискнул нарушить историческую правду от своего имени, ибо действительно в середине августа под Каменкой-Струмиловой происходили бои с участием 12-го Донского казачьего полка, в который попал Григорий. Автор, однако, мог бы перенести ранение Григория в новую местность и на месяц вперед и таким образом избежать явных противоречий" ("Шолохов и русское зарубежье", с. 156-157). Много позже в монографии "Михаил Шолохов и его творчество" (С.-Пб., Академический проект, 2000; оригинальное издание Принстонского университета на английском языке - 1982 г.) Г. Ермолаев, понимая, видимо, что от Михаила Александровича многого ожидать и не стоило, возлагает ответственность за случившееся уже не на Шолохова, а на редакторов: "Редакторы оставили всю эту информацию (о ранении Григория в августе под Каменкой-Струмиловой - А.Н.) нетронутой. Они или не заметили ее или, что более вероятно, решили не заниматься уточнением фактов. Действительно, несколько сражений произошли в августе 1914 года у Каменки-Струмиловой, и одной из участвовавших в них частей был 12-й Донской казачий полк, в котором служил Григорий. Редакторы могли бы изменить датировку в дневнике мертвого казака, но эта мера потребовала бы частичной переделки текста, чтобы вставить его в новые хронологические рамки. Желающих взяться за эту работу, очевидно, не нашлось. Гораздо легче было заставить командира сотни выдумать бой у Каменки-Струмиловой, когда она была уже далеко за линией фронта"   ("Михаил Шолохов и его творчество", с. 260-261). Надо сказать, что шолоховеды и текстологи из Института мировой литературы РАН, подготовившие научное издание романа в двух томах (М., ИМЛИ РАН, 2017 г.) отринули вышеупомянутые изменения 1953 г. и теперь ранение Григория снова относится к августу (указ. соч, т. 1, с. 311, 313). Таким образом, зияющая пропасть между подходом 12-го полка к Каменке-Струмиловой в середине августа и ранением Григория в середине сентября впервые после 1953 г. исчезла. Соответственно, восстановилось прежнее противоречие - Мелехов надолго убывает в тыл по ранению в районе 21-го августа, но находит еще на фронте дневник погибшего казака с записью от 5 сентября.

           Таким образом казус с дневником показывает, что ранние издания романа, а теперь и подготовленное ИМЛИ научное издание, содержат две хронологически противоречащие друг другу версии ранения Григория - августовскую и сентябрьскую. Этот факт давно известен.   Но оказалось, что в третьей части следы "сентябрьской" редакции остались еще в некоторых местах.

   К сожалению, из рукописей третьей части романа до настоящего времени полностью сохранилась только одна "черновая" рукопись. (Сохранившийся также небольшой фрагмент "беловой" рукописи не содержит глав, интересующих нас в данном случае). Далее роман цитируется по "черновой" редакции рукописи третьей части (""Тихий Дон". Динамическая транскрипция рукописи", М., ИМЛИ РАН, 2011 (далее - ТДДТР); сканы - на сайте Фундаментальной электронной библиотеки "Русская литература и фольклор" (ФЭБ)); и по научному изданию ""Тихого Дона" (М., ИМЛИ РАН, 2017, т. 1).   Приводимые даты из романа относятся к старому стилю.

       Обратимся к "черновой рукописи" третьей части, конечно, не известной Г. Ермолаеву ни в 1970, ни в 1982 г. В письме командира сотни родителям Григория с ошибочным извещением о его гибели датой гибели указывается 22 августа, но само письмо датировано 24 сентября!

Явное противоречие этих двух дат между собой - извещение не может быть написано через месяц с лишним после самого события смерти (тем более, что через 2 дня Григорий объявился живым!) - можно попытаться объяснить невнимательнстью или опиской в одной из двух дат. Если описка - в дате в конце письма, то августовская версия является единственной. Но вот письмо Петра Мелехова домой, из которого родители узнают о том, что Григорий жив, датировано 27 сентября!

        Таким образом, нет сомнений в том, что сентябрьская версия ранения Григория появилась впервые не в издании 1953 г., а была уже в черновой рукописи! Противоречие в письме командира сотни между датой гибели и датой письма может быть объяснено небрежно внесенной правкой, призванной согласовать ранение Григория с августовской версией. В данном случае не так важно, внесена ли эта правка уже Шолоховым или еще автором протографа. Принципиально важно само наличие "сентябрьской" редакции. Письма командира сотни подъесаула Полковникова и Петра Мелехова в черновой рукописи показывают, что казус с датами в дневнике студента не является случайной ошибкой или невнимательностью автора, а действительно порожден наличием двух разных редакций пребывания Григория на фронте в 1914 г.


        Обратим также внимание не только на месяц, но и на точные даты писем, и проследим их изменения в опубликованом тексте по сравнению с рукописью, а также в разных изданиях романа.
        Даже дата   гибели 22 августа в письме Полковникова никак не согласуется с тем, что 11-я кавалерийская дивизия 15 августа развернулась возле Каменки-Струмиловой (ТДДТР, с. 500; рук. - ФЭБ, третья часть, с. 89), а операция по захвату города, во время которой и был ранен и ошибочно сочтен погибшим Григорий, началась на следующее утро (ТДДТР, с. 508; рук., с. 96). Эта несогласованность была исправлена уже в первой публикации романа в журнале "Октябрь", где дата гибели "в ночь на 22 августа" заменена на "в ночь на 17 августа", а дата самого письма Полковникова изменена с 24 сентября на 19 августа ("Октябрь, 1928 г., № 4, с. 136, http://imwerden.de/pdf/sholokhov_tikhi_don_oktyabr_1928_04__ocr.pdf ). При этом еще Г. Ермолаев заметил ("Шолохов и русское зарубежье", с. 156) что реально Григорий был ранен не в ночь на 17 августа, а в полдень 16-го.
Дата под письмом Петра в "Октябре" (1928, № 4, с. 138) чисто механически изменена по сравнению с рукописью на месяц - 27 августа вместо 27 сентября. При этом Петр ни в этом письме, ни в следующем, дата которого в романе не указана, и которое вряд ли было написано раньше, чем через несколько дней после первого, ничего не сообщает о втором ранении Григория. Между тем, информацию о спасении Григория Петр получил от Михила Кошевого, приезжавшего в полк Петра. Очевидно, Петр сразу же, в течении 1-2 дней максимум, должен был написать об этом родным, это подтверждается тем, что Петр писал в седле, т.е. срочно, и извинялся за плохой почерк. Сведения о спасении Григория, таким образом, Петр получил от Кошевого не позднее 26-27 августа по "августовской" редакции в "Октябре" . Однако уже примерно 21 августа (плюс-минус один день) Григорий получает второе ранение - глаза - и отправляется в госпиталь, о чем Кошевой и сообщил бы Петру. Г. Ермолаев: "Григорий был ранен <...>16 августа в полдень, вернулся в полк примерно 19 августа и спустя двое суток был вторично ранен и отправлен в Москву" ("Шолохов и русское зарубежье", с. 156). Отсутствие этой информации в письме Петра от 27 августа удивительно. А если бы Кошевой общался с Петром еще до второго ранения Григория, то это было бы примерно за неделю до первого письма, и его дата должна быть на неделю раньше, чем 27 августа. Во втором письме (не ранее примерно 30 августа по логике вещей) Петр ругает Григория за, по словам казаков, плохое обращение с конем, но ни слова о втором ранении брата и госпитале. Очевидно, что 27-е число в рукописи как дата письма Петра (изначально сентябрьская) совершенно не подходит для "августовской" редакции в "Октябре". Г. Ермолаев предпочел ничего об этом не писать в обеих вышупомянутых работах. Впервые на отсутствие информации о втором ранении Григория в письмах Петра, по-видимому, обратили внимание А. и С. Макаровы (см., например - А.Г. и С.Э. Макаровы, "Цветок-татарник", М., АИРО-XX, 2001, с. 328-329). Исходя из даты первого письма Петра 20 августа в отдельных изданиях до 1953 г. они расценивали отсутствие этой информации как "внедрение соавторской редактуры". Теперь мы видим, что сентябрьские даты писем Полковникова и Петра в рукописи прямо указывают на другую авторскую редакцию третьей части романа. Отсутствие же информации о втором ранении в двух письмах Петра говорит о том, что ранение глаза 21-го числа относится целиком к "августовской" редакции, в то время как письмо Петра было сначала написано для "сентябрьской".
         Удивительно, но во всех публикациях романа сохраняется то обстоятельство, что, узнав из письма Петра о спасении Григория, отец Григория Пантелей Прокофьевич ходит по хутору, "ошпаренный радостью", "сграбастав оба письма" (пришедших одновременно) и, встретив   тестя Григория Мирона Григорьевича, говорит о Григории: "он зараз раненый" (третья часть, ТДДТР, с. 494; рук., с. 83), несмотря на отсутствие в этих письмах информации о втором ранении (а после первого "он зараз в строю", согласно первому письму Петра). Очевидно, что эти сцены были выверены для августовской редакции, или изначально написаны для нее.

       В отдельных изданиях романа даты писем в третьей части также претерпели изменения по сравнению с журнальной публикацией. Г. Ермолаев уже частично отмечал эти изменения ("Шолохов и русское зарубежье", с. 156). Дата гибели Григория в письме Полковникова изменилась в отдельных изданиях с "в ночь на 17 августа" на "в ночь на 16 августа", что по-прежнему противоречит ранению в полдень 16 августа. Соответственно, дата самого письма Полковникова изменена с 19 на 18 августа. Была также замечена слишком поздняя дата письма Петра и с 27-го августа изменена на 20 августа, хотя этот факт Ермолаев оставил без внимания. В таком виде эти даты сохранялись до 1953 г., далее были перенесены на месяц вперед - соответственно - "в ночь на 16 сентября", 18 сентября и 20 сентября. Наконец, как уже указывалось выше, в научном издании ИМЛИ 2017 г. в жертву принесена согласованность этих дат с датами в дневнике Тимофея, но зато ранение героя 16 августа снова соответствует подходу дивизии к Каменке-Струмиловой 15 августа. Формальной причиной возврата к версии до 1953 г., видимо, служит то, что за основу научного издания взято издание 1933 г. Но никакого упоминания о путанице с датами и связанных с этим противоречиях в текстологическом комментарии к научному изданию нет, при том, что упоминаются многие исправленные мелкие ошибки и опечатки первых изданий типа "станция Вербы" вместо "Верба" (т. 1, с. 752).


       Очевидно, что ранение не в полдень, а ночью также осталось от сентябрьской редакции.

          Место ранения в сентябре, очевидно, также изначально было не под Каменкой-Струмиловой, однако прямых указаний на него даже в черновой рукописи не осталось. Но обращает на себя внимание упоминание 3-го корпуса и 211-го стрелкового (правильно - пехотного) полка. А.Г. и С.Э. Макаровы справедливо указали на то, что и корпус, и полк находился не на Юго-Западном фронте в Галиции против австро-венгерской армии (что соответствовало бы августовской версии и Каменке-Струмиловой), а на Северо-Западном, в районе Восточной Пруссии (А.Г. и С.Э. Макаровы", Цветок-татарник", М., АИРО-XX, 2001, с. 325). Но это полностью соответствует тому, что "сентябрьская" редакция одновременно должна быть и восточно-прусской, поскольку в найденном Григорием дневнике в качестве противника называются именно немцы, а не австро-венгры, о чем неоднократно писали исследователи. Неоднократно в этих главах упоминаются серые мундиры противников, что соответствует немецкой форме, при этом мундиры австро-венгерской армии правильно называются сине-серыми (А.В. Венков, ""Тихий Дон": источниковая база и проблема авторства", М., АИРО-XXI, 2010, с. 325-326.)
          Еще один момент нельзя не отметить в связи с локализацией боевых действий, в которых участвовал Григорий Мелехов. В черновой рукописи третьей части в качестве дивизии, развернувшейся возле Каменки-Струмиловой, была упомянута сначала не 11-я, как в печатном тексте, а 15-я кавалерийская дивизия, номер которой был зачеркнут, и заменен на 11-ю (ТДДТР, с. 500, рук., с. 89). Читатель, наверное, уже догадался, что 15-я кавалерийская дивизия находилась не на Юго-Западном, а на Северо-Западном фронте. "В 15-й кавалерийской дивизии, где генерала Любомирова заменил летом 1915 года генерал Абрамов, — поход со 2-й армией в Восточную Пруссию (славная атака переяславских драгун на воинский поезд у Фридрихсгофа), февральские бои под Праснышем (где отличились украинские гусары), Литва, Курляндия и Двинский фронт" (Керсновский А.А. История Русской армии http://militera.lib.ru/h/kersnovsky1/17.html). Справедливости ради нужно сказать, что в состав 15-й дивизии, в отличие от 11-й, входил не донской, а 3-й Уральский казачий полк http://www.regiment.ru/upr/B/3/kd/15.htm. Тем не менее важным обстоятельством является то, что уральские казаки упоминаются в дневнике убитого казака Тимофея, причем упоминаются вместе с 11-й (бывшей по черновику в другом месте 15-й) кав. дивизией: "маршем прошли части 11-й кавалерийской дивизии и уральские казаки". Об этом факте и о 15-й кавалерийской дивизии и входящем в нее 3-м Уральском казачьем полке А. и С. Макаровы писали еще в 90-е годы, видимо, не зная о 15-й кав. дивизии в неопубликованной на тот момент "черновой" рукописи "Тихого Дона" (А.Г. и С.Э. Макаровы "К истокам "Тихого Дона"", в сб. "Загадки и тайны "Тихого Дона"", Самара, P.S. пресс, 1996, с. 473-474). Уральских казачьих полков было всего 9 https://ru.wikipedia.org/wiki/Уральские_казаки#Первая_мировая_война, из них 3 первоочередных. 1-й входил в состав Юго-Западного фронта http://www.yaik.ru/rus/forces/history/index.php?SECTION_ID=284&ELEMENT_ID=2194, 2-й до войны дислоцировался в Туркестане https://ru.wikipedia.org/wiki/Уральский_2-й_казачий_полк, имеются с сведения об участии его казаков в войне и их награждениях только с октября 1914 г., причем против австрийцев, т.е. на Юго-Западном фронте http://wap.gorynychforum.forum24.ru/?1-8-0-00000002-000-10001-0. Из второ- и третьеочередных полков - 4, 5, 6, 7-й полки входили в состав Уральской казачьей дивизии http://ria1914.info/index.php?title=Уральская_казачья_дивизия и находились на Юго-Западном фронте в составе 4-й армии https://ru.wikipedia.org/wiki/Варшавско-Ивангородская_операция. Информация о 8-м полке скудная, но, судя по награждению урядника 8-го полка Михаила Жиберина Георгиевским крестом IV степени "за то, что при порче ж.д. полотна австрийской дороги, спокойно и неустрашимо выполнял взрыв полотна по огнем противника" (по сб. С.Б. Патрикеев "Сводные списки кавалеров Георгиевского креста 1914-1922гг." http://wap.gorynychforum.forum24.ru/?1-8-0-00000007-000-60-0 ) он также находился на Юго-Западном фронте, (см. также http://www.yaik.ru/rus/forces/history/index.php?SECTION_ID=284&ELEMENT_ID=2543, 16-корпус и 4-я армия по этой ссылке ошибочно отнесены к Северо-Западному фронту, на самом деле они входили в Юго-Западный фронт https://ru.wikipedia.org/wiki/4-я_армия_(Российская_империя) . 9-й полк находился также на Юго-Западном фронте http://www.yaik.ru/rus/forces/history/index.php?SECTION_ID=284&ELEMENT_ID=2543 в составе 16-го армейского корпуса 4-й (с 30 августа - 9-й) армии https://ru.wikipedia.org/wiki/9-я_армия_(Российская_империя)). 4-я и 9-я армия в августе-сентябре 1914 г. участвовали в Галицийской битве и никакого отношения к району Восточной Пруссии не имели. Таким образом, из всех полков уральских казаков лишь 3-й Уральский казачий в составе 15-й кав. дивизии мог находиться в районе Восточной Пруссии в августе-сентябре 1914 г. Теоретически остается еще возможность принадлежности уральских казаков к артиллерийской батарее, гвардейской сотне, одной из 9 особых и запасных сотен, 2 командам, но уже ясно, что уральские казачьи части не были разбросаны по всему фронту, и с очень большой вероятностью можно говорить о следе именно 3-го полка и 15-й дивизии в дневнике Тимофея. Тогда 15-я кавалерийская дивизия в черновике - не случайная описка, а еще один слабый след сентябрьской восточно-прусской редакции; замечательно, что ее присутствие в романе было вычислено еще до публикации рукописей, причем не шолоховедами, а независимыми исследователями Макаровыми!

Сразу после упоминания 15-й кав. дивизии в рукописи следует следующее предложение (ТДДТР, с. 500-501, рук., с. 89): "Сзади шла армия, сосредоточивались на важных стратегических участках пехотные части, копились на узлах штабы и обозы. От Балтики смертельным жгутом растягивался фронт В штабах разрабатывались планы широкого наступления, над картами корпели генералы<...>". При этом "От Балтики..." прошло через все издания. Даже если слова "армия" и "фронт" здесь следует понимать не в профессионально-военном значении "оперативное объединение того или иного вида вооружённых сил или рода войск, более крупное, чем дивизия и корпус" и " высшее оперативно-стратегическое объединение войск (сил) вооруженных сил на континентальном театре военных действий", а в более просторечных значениях "сухопутные войска как часть вооружённых сил государства" и "обобщённое понятие территории, на которой происходят военные действия, линия соприкосновения с противником", то все равно странно при описании боевых действий в Галиции говорить о развертывании фронта от Балтики. Вероятней здесь речь идет именно о фронте в значении "Северо-Западный фронт" или о соответствующей ему линии боевых действий. Подробно о коллизии "Восточная Пруссия - Галиция" в третьей части "Тихого Дона" см. - А.Г. и С.Э. Макаровы, "Цветок-Татарник", с. 308-341.


        В завершение этого раздела приведем сводную таблицу обсуждавшихся датировок в разных вариантах романа.

	Дата гибели Григория в письме Полковникова	Дата письма Полковникова ("похоронки")	дата письма Петра
Рукопись	в ночь на 22 августа	24 сентября	27 сентября
"Октябрь", 1928 г.	в ночь на 17 августа	19 августа	27 августа
Книжные издания 1928-1953 гг.	в ночь на 16 августа	18 августа	20 августа
Издания 1953-2017 гг.	в ночь на 16 сентября	18 сентября	20 сентября
Научное издание 2017 г.	в ночь на 16 августа	18 августа	20 августа

***

                   После возвращения избежавшего гибели Григория Мелехова в свой полк 19 сентября (или августа) старого стиля он слышит, что в газетах было написано о разгроме немцев союзниками России во Франции под Марной. "Ферверкер ихний в газете читал, што союзники немцев, што называется, вдрызг" (часть третья, ТДДТР, с. 514; рук., с. 102). Сражение под Марной произошло в первой половине сентября 1914 г. нового стиля. Иногда его относят к 5-12 сентября, иногда - к 6-10 сентября. Соответственно дата его окончания по старому стилю - 30 или 28 августа. Разумеется, второму ранению Григория от разрыва авиационной бомбы 21 августа старого стиля эти даты никак не могут соответствовать. Но они вполне соответствуют ранению   в 20-х числах сентября по самой ранней известной нам редакции письма Полковникова от 24 сентября. Это означает, что найдено еще одно свидетельство о сентябрьской версии пребывания главного героя на фронте в 1914 г.

          Отметим также, что использование авиации характерно скорей для германской армии (около 220-230 аэропланов), чем австро-венгерской (около 30 всего лишь), поэтому сам факт авианалета, без привязки его к августовской дате - также дополнительное, хотя и косвенное указание на германский, а не австро-венгерский фронт.


        Ранее исследователи уже отмечали (и первым, это сделал, хотя и в очень осторожной форме, опять-таки Герман Ермолаев), что в "Тихом Доне" наличествуют два разных варианта фронтовой биографии Евгения Листницкого - "восточно-прусский" и "галицийский". Особо отметим неизвестный в свое время Ермолаеву факт - все подробности отправления и прибытия Листницкого на фронт в 1914 г. в рукописях относятся именно к с сентябрю, а не к августу, как в печатном тексте, см. "Судьба Евгения" http://tikhij-don.narod.ru/Eugeny.htm/.

***

         Таким образом гипотеза о двух редакциях 3-й части "Тихого Дона" обрела новые подтверждения. Перечислим все основные указания на сентябрьскую=германскую редакцию и противоречия с августовской=австро-венгерской, которые имеются к настоящему моменту.

1) 211-й полк, 3-й корпус в эпизодах, связанных с первым ранением Григория.

2) Сентябрьские даты в дневнике погибшего казака, найденном Григорием.

3) Немцы, а не австрийцы в дневнике.

4) Уральские казаки в дневнике и 15-я кавалерийская дивизия, включающая в свой состав 3-й Уральский казачий полк, в "черновой" рукописи. Развертывание фронта от Балтики.

5) Сентябрьские даты писем Полковникова и Петра Мелехова в рукописи.

6) Несоответствие чисел - 22-го, 24-го, 27-го в рукописи и, для 27-го, еще и в журнальной публикации, первому ранению Григория 16-го или 17-го числа.

7) Отсутствие упоминания о втором ранении Григория в двух письмах Петра.

8) Отец Григория, получив 2 письма Петра, знает о втором ранении, хотя в письмах об этом ничего нет.

9) Упоминание разгрома немцев союзниками, что может означать лишь битву под Марной, завершившуюся только в самом конце августа по старому стилю.

10) Разночтения во времени первого ранения Григория - ночью или в полдень.

11) Использование авиабомб противником в 1914 г. характерно скорей именно для германского, а не австро-венгерского фронта.

12) Раздвоение биографии Листницкого - хронологическое и географическое.

       Даже с учетом того, что некоторые из этих аргументов не являются абсолютно стопроцентными и могут с натяжкой быть объяснены случайными совпадениями, весь комплекс соображений в целом не оставляет сомнений в существовании в протографе "сентябрьско-германской" редакции, причем редакции довольно проработанной, с правильными номерами полков, дивизий и корпусов, точными указаниями на военную форму противника, с независимой, не получающейся просто месячным сдвигом из августовской, датировкой. Механическая компиляция окончательной версии была выполнена довольно грубо и принадлежит в большинстве случаев явно не автору протографа. Кроме того, очевидно, что времени у М.А. Шолохова на создании двух редакций не было, поскольку даже для одной редакции сроки создания им 1-й книги и в частности 3-й части, выглядят фантастическими (см., например, заметки доцента Орловского педагогического института В.М. Шепелева https://nestoriana.wordpress.com/2018/04/16/shepeltv_o_td/, сделанные еще в советское время, до выхода большинства текстологических исследований "Тихого Дона", когда само обсуждение в печати проблемы авторства "Тихого Дона" было невозможным).