Во второй части романа Евгений Листницкий находится в имении отца в отпуске после перелома руки и госпиталя. Глава XIV: "После лазарета взял отпуск и уехал в Ягодное к отцу на полтора месяца" (М.А. Шолохов, собр. соч., М., ГИХЛ, 1956, т. 2, с. 183). В декабре, на следующий день после присяги Григория и его ухода из дома, Листницкий предлагает Григорию работу в имении отца. "Григорий в первые дни, как только поселился в имении с Аксиньей, часто бывал у молодого хозяина" (там же, с.188). Итак, полуторамесячный отпуск Листницкого должен закончиться не позднее середины февраля. Однако в начале главы XVII с изумлением читаем: " Григорий вернулся из Миллерова, куда отвозил Евгения, в вербное воскресенье" (там же, с.198), то есть за неделю до пасхи. Вербное воскресенье в середине февраля, отмечаться, разумеется, не может! Пасха не может быть раньше 22 марта старого стиля, сооответственно вербное воскресенье не может наступить раньше 15 марта. Если следовать традиционной датировке начала действия в романе 1912 годом, то вышеупомянутое вербное воскресенье приходится на 7 апреля 1913 года старого стиля. А.Г. Макаров и С.Э. Макарова относят начало романа к 1911 году, основываясь на поразительном совпадении метеорологических явлений в начале романа с реальными данными 1911 года, зафиксированными в метеорологичеких бюллетенях тех лет (А.Г. Макаров и С.Э. Макарова, "Цветок-татарник", М., Аиро-ХХ, 2001, с. 281-307). В этом случае речь идет о вербном воскресеньи 18 марта 1912 года по старому стилю. Дополнительно учтем, что Листницкий приехал в отпуск не в самом конце декабря. Действительно, присяга Григория имела место в декабрьское воскресенье 1912 либо 1911 года. Легко установить, что день 31 декабря 1912 года приходился на понедельник, 31 декабря 1911 года - на субботу. (Любой желающий может это проверить, пользуясь, например, программой "Вечный календарь".). Если бы Григорий принимал присягу в 1912 году, то вряд ли это было воскресенье 30-го, поскольку в этом случае он бы 31-го договаривался с Листницким о работе, а приход в Ягодное попадал бы на 1-е января, при том что в тексте никаких упоминаний о Новом годе, либо Рождестве нет. Таким образом присяга 1912 года не могла быть позднее 23 декабря. В 1911 году последнее воскресенье декабря - 25 число, то есть день Рождества, соответственно присяга наверняка попадает не позднее 18 декабря. Это удлиняет отпуск еще соответственно на одну или две недели. Таким образом, фактический отпуск Листницкого длился минимум три или даже три с половиной месяца. Даже если считать, что автор не обязан вникать в точные даты "плавающих" православных праздников в том или ином году, все равно, исходя из теоретического минимума даты вербного воскресенья, получается, что отпуск Листницкого длился заведомо не менее двух месяцев и трех недель. Без декабрьской составляющей - не менее двух с половиной месяцев. Опять - объединение разных редакций протографа, выполненное человеком, плохо понимающим происходящее в романе. Интересно, что путаница с отпуском Листницкого по времени совпадает с совсем уж откровенной несуразицей с беременностью Аксиньи (см. "Час зачатья")